Fate/Dark Origin - ролевая по вселенной Fate/Stay Night |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Fate/Dark Origin - ролевая по вселенной Fate/Stay Night » Мияма » Особняк Тосака
Особняк Тосака
Окруженный небольшим садом двухэтажный особняк в классическом европейском стиле на юго-восточной окраине Миямы, стоящий на вершине холма. Снаружи кажется мрачноватым: в основном из-за слухов о "доме с привидениями", однако внутреннее убранство богато и изысканно.
[Начало игры]
Дата: 29/03
Особняк семейства Тосака, доставшийся юной наследнице от отца, нисколько не изменился. Барьер, что ограждал его от незваных гостей, оставался всё таким же неприятным и отталкивающим, а стены, истёртые временем, отторгали от себя даже посетителей, вошедших по приглашению. Холодные, пустынные коридоры, недружелюбные к тем, чьи любопытные глаза могли добраться до заключённых в гримуарах таинств, наглухо запертые окна, к которым не смели приближаться даже птицы… да, прежним осталось абсолютно всё.
Лишь только Сакура Мато, любимая младшая сестра, что стояла у калитки, привносила в мрачное жилище немного тепла. Рин прекрасно знала, что жизнь каждого, кто стремится к Истоку, должна проходить в отчуждении, и нисколько не жалела о том, что избрала этот путь. Такое отношение, впрочем, не мешало быть безмерно благодарной своей заботливой родственнице за возможность отдохнуть от одиночества.
– Das Siegel: schließen. – Произнесла девушка полушёпотом, приложив к парадной двери правую ладонь. Под пальцами появилось слабое зеленоватое свечение, тут же исчезая; неведомый глазу затвор был приведён в действие, и теперь никто не смог бы так просто пробраться в дом. Тосака обернулась, слабой улыбкой будто говоря своей спутнице: «пора прощаться». – Идём, Сакура. Уже поздно, я провожу тебя.
***
Когда Рин вернулась в свою подземную мастерскую, часы пробили двенадцать ночи. В её руках находилась аккуратно завёрнутая в пакетик коробочка с бенто, происхождение которой было предельно очевидно: кое-кто прекрасно знал о том, что кулинарные изыски потомственной магессы ограничены сэндвичами. Уставшая хозяйка заняла приставленный к письменному столу стул, задумчиво постукивая подушечками пальцев по его поверхности, а с такой нежностью приготовленный ужин остался лежать чуть левее чернильницы – последние известия отбили аппетит, и всякое желание притрагиваться к пище по крайней мере до завтрашнего дня отпало.
Ещё вчера, во время посадки на самолёт, девушка не могла и представить себе, что этим вечером ей придётся прибираться в неиспользуемом более подвале. Её рабочее место теперь локализовалось в Лондоне, рядом с местом обучения, и комната, обустроенная отцом, должна была оставаться нетронутой ещё несколько лет. В свою резиденцию Рин приезжала только для того, чтобы немного отдохнуть и проверить, каково состояние духовных линий Фуюки. Иногда доводилось встречаться с магами, бывавшими здесь проездом или переезжавшими окончательно: правила требовали персонального или письменного обращения к смотрителю в вышеуказанных случаях, поэтому приходилось уделять много внимания формальностям. В общем, ничего необычного за последние пять лет и не происходило, только скучная – но оттого не надоедливая – рутина, и именно поэтому то, что происходило в городе и его окрестностях сейчас, так взволновало сначала Сакуру, а после и её старшую сестру.
Поначалу Тосака надеялась на то, что приёмной дочери семьи Мато, сообщившей ей в письме о каких-то странных скоплениях чужеродной праны вокруг, всё кажется. Она прекрасно знала, что когда-то у её родственницы были большие проблемы в отношениях со сводным братом, и могла предположить, что в силу личных проблем та волновалась без повода. В любом случае, навестить Сакуру стоило, а тут как раз и выходные приближались – вот девушка и решила проверить, всё ли в порядке, лично. Если бы в происходящем был виноват Синдзи, он бы получил как следует, а если какие-либо аномалии действительно есть… «Жаль, что мой план так далеко не заходил», – со вздохом закончила Рин, мысленно подведя итоги сегодняшнего дня.
Она правда не знала, что теперь делать. Даже не понимала, что происходит в её городе. Ритуал какого-то великого мага? Возможно, но тогда он никак не связан с Ассоциацией, которая, вообще-то, старается следить за столь выдающимися талантами и пресекать всякие попытки вовлечь простых людей во что-то подобное, так что вариант практически отметался. Здесь было что-то другое, что-то более высокое, но всей квалификации студентки Часовой Башни не хватало на то, чтобы ответить на два ведущих вопроса: откуда оно пришло и как с ним бороться?
Сейчас оставалось лишь искать предполагаемый источник всего этого безобразия. Место, в котором следы использования магии проявляются сильнее всего, эпицентр. Теоретически, такое можно было бы провернуть, воспользовавшись подручными средствами – картой и незаряженным самоцветом в качестве маячка. Что делать после Тосака решила определить по результатам, если задуманное обернётся успехом; в такой необычной ситуации результативность тривиальных методов вставала под сомнение. Встав со стула, девушка в привычной манере откинула за спину прядь волос, вечно спадающую на плечо, и, упираясь руками в бока, осмотрела комнату, когда-то находившуюся в распоряжении Токиоми. Где-то здесь точно должны были заваляться «лишние» лазуриты.
Сосредоточенный взгляд придирчиво осматривал залежи всевозможных предметов и книг, а пальчики то и дело перебирали старые потрёпанные переплёты, пытаясь понять, нет ли между ними чего-нибудь. Да, драгоценные камни не следует разбрасывать где попало, но когда используешь их так, как обычные люди используют бумажные стаканчики, психологически легче относиться к дорогущим самоцветам несерьёзно. Особенно учитывая, что в эти книги Рин последний раз заглядывала в самый разгар войны, и ей было не до того, чтобы церемониться и раскладывать всё по полочкам.
– Нашла! – С победной улыбкой на лице девушка подкинула в воздухе найденный аметист и тут же поймала, сжимая в ладони. Карта же всегда лежала на строго определённом месте, чтобы её легко можно было найти, так что достать её и разложить на ближайшей горизонтальной поверхности не составило труда. Расправляя краешек полотна с миниатюрой Фуюки, Тосака заметила на тыльной стороне своей ладони какой-то красный… подтёк? Или даже ожог, по виду трудно было сказать. – Э? Я где-то успела удариться?
Обследование руки показало, что это не следы от цветной ручки. Покраснение не болело и никак не реагировало на тепло или лёгкое нажатие, так что каким-либо повреждением оно не являлось. «Ладно, – вспомнив о первостепенной задаче, Тосака мысленно себя одёрнула. – Само пройдёт». Беспокойство о том, что это странное пятнышко может сказаться на безупречном внешнем виде, отошло на второй план. Маячку была нужна цепочка, и, недолго думая, Рин сняла со своей шеи простенький кулон. Если говорить точнее, то был не совсем кулон и даже не амулет, не говоря уже о каких-либо подвесках; просто серёжка, с которой не хотелось расставаться. Украшение в силу некоторых обстоятельств было штучным, так что использовать его по прямому назначению было невозможно.
Проделать отверстие в камне, который требовалось подвесить на ту самую цепочку, было бы непросто. Магов в большинстве случаев этому не учат; разрушить вспышкой праны, заключённой в драгоценности – пожалуйста, но настолько примитивно изменять его структуру просто бессмысленно. Обычно специальные маячки приходится заказывать, но времени не было, и огранённый радиантом аметист пришлось просто обмотать цепью. Пока Рин тихо и весьма нелицеприятно выражала своё недовольство вслух, она вновь заметила на своей руке что-то странное.
Уже не бесформенная клякса, а настоящий узор… нет, метка. Ошибки быть не может. Опоясывающие вытянутую черту полуокружности, это точно были они. Когда Кирей едва успевал напомнить своей воспитаннице о том, что пора призывать Слугу для участия в пятой Войне Святого Грааля, они выглядели именно так. Ещё не принявшие своих окончательных очертаний, но уже различимые. Разум отказывался в это верить, и самовольно ослабившие хватку ладони выронили части будущего маячка. Тосака пыталась отыскать разумное объяснение происходящему, отталкиваясь от того, что Грааль уже был уничтожен с помощью Сэйбер, но у неё решительно ничего не получалось. То, что она сейчас видит, могло быть правдой лишь вопреки всем известным человечеству законам логики, но и назвать Командные Заклинания обманом зрения язык не поворачивался.
Просидев в прострации минут пять, Рин обхватила свою голову согнутыми в локтях и прижатыми к туловищу руками, провела ладонями по волосам до самой шеи, расслабленно выдохнула с закрытыми глазами. Если Прикосновение Небес по самым невероятным причинам действительно повторяется, то никакого другого выхода, кроме как принять в нём участие, не было. Да, девушка была шокирована, да, у неё были определённые задачи, которые нужно было завершить до конца учебного года, но её земля сейчас находится в серьёзной опасности. Тем более, нельзя было сиюминутно терять над собой контроль. Сакура сказала, что странности она наблюдает уже давно. Слуг всего семь и, скорее всего, сильнейшие классы уже давным-давно заняты.
– А-а, как же это раздражает, – лишённым всякой краски и усталым тоном произнесла магесса. Она была готова ко всему, как и всегда, однако её чувствам касательно всего этого ещё нужно было остыть. Потом, когда подготовка к Войне будет завершена, Тосака обязательно хорошенько выспится, предварительно выговорившись о своём недовольстве представителю Церкви, выступающему в роли наблюдателя. Тусклый из-за тщательно сдерживаемого наплыва негативных эмоций взгляд из-под прикрытых век изучал серёжку, лежавшую теперь на краю стола, и медленно скользнул по лакированной деревянной поверхности к аметисту. Камень теперь пригодится нескоро, а вот украшение… к нему пальцы потянулись сами, сжимая чуть тёплый от постоянного контакта с тёплой кожей шеи металл. – Ты же мне поможешь, правда?
Предоставив себе ещё пару секунд отдыха, девушка резко мотнула головой и буквально вскочила на ноги. Она уверенно зашагала в сторону круга призыва, оставшегося с прошлого Прикосновения Небес. Рисунок на полу неплохо сохранился, так что не было смысла тратить время на начертание нового – стоило лишь зачитать заклинание, активировав магические цепи, а потом направить в каждую из пяти печати равноценные потоки праны. И звучит, и делается просто, но сил на такой обряд уходит очень и очень много даже при поддержке Грааля, без которого призыв столь сильного фамильяра из Трона Героев в современный мир вообще невозможен. В прошлый раз девушка не использовала катализатор для призыва, да и она вообще не уверена в том, что сейчас у неё в руках находится артефакт с подходящим происхождением, так что и на этот раз может получиться что-то не слишком презентабельное. Провалить одну и ту же задачу во второй раз... в обычных условиях это было бы неприемлемо, но сейчас будь что будет.
Возвращаясь к той самой серёжке. Точно такую же носил Лансер пятой Войны, и она была найдена у священника, который был его Мастером. Нетрудно сделать предположение, каковым был катализатор, но, зная Кирея, он мог бы обманывать свою наивную ученицу даже после смерти, ещё и посмеиваясь над её очередной неудачей в аду. Тем более, если тот Герой является узкоспециализированным мастером копья и копейщик в Войне уже представлен, призвать его не получится. Много шансов на ошибку, но и выбора другого нет. Время идёт, и с каждой минутой жалкие крохи надежды на то, что один из трёх рыцарских классов ещё не был призван, тают. То, что ещё не все семь волшебников прибыли на поле битвы – уже чудо.
Положив катализатор в центр круга, девушка сконцентрировалась. Она колебалась, пытаясь решить, стоит ей использовать предельные реликвии или нет. Её собственный запас магической энергии может изрядно истощиться без использования дополнительных источников праны, и, пожалуй, только маги с самыми лучшими в мире цепями чувствовали бы себя относительно комфортно, материализовав Слугу и заключив с ним контракт. Аргумент весомый, но камни могут понадобиться для дальнейших сражений, а их с собой не так много – чуть меньше половины того количества, которого едва хватило на то, чтобы победить в прошлой грандиозной битве.
Хорошо, к чёрту. Я и сама прекрасно справлюсь.
Встать напротив круга, выпрямить спину. Поднять левую руку, обхватить её согнутой в локте правой. Выдохнуть.
Das Material ist aus Silber und Eisen.
Вдохнуть. Активировать магические цепи, стерпеть отдавшую в каждой нервной клетке боль. Почувствовать, как вместе с агонией тело наполняет поток, осязаемый только в движении.
Der Grundstein ist aus Stein und dem Großherzog des Vertrag.
Сосредоточиться. Не закрывать глаза, смотреть прямо. Сконцентрировать энергию в своих конечностях и одним сильным толчком пустить её вдоль кривых, образующих круг на полу.
Der Ahn ist mein großer Meister Schweinorg.
Дышать в кратких разрывах между отдельными словами строфы заклинания, дышать и с уверенностью выбрасывать в воздух каждое слово.
Schutz gegen einen heftigen Wind. Schließ alle Tore, geh aus der Krone, zirkulier die Gabelung nach dem König.
Остановиться, перевести дух, чтобы суметь громко, на выдохе, приказать печатям наполниться.
Füll, füll, füll, füll, füll.
Когда Рин дочитывала оставшуюся часть заклинания, она уже не отдавала отчёта своим действиям. Машинально продиктованная фраза походила скорее на крайне точно синтезированную новомодным оборудованием, таким ненавистным, речь, чем на зов смертной девушки к пережившей вечность легенде. В её ушах почему-то стоял лишь ответ на риторический вопрос, заданный ею при прикосновении к катализатору: да. Лансер непременно поможет. На самом деле в комнате помимо её голоса не было слышно ни единого звука, но самовнушение, результирующая глубокой и искренней веры в самоотверженного воина, сделало своё дело. Девушка действительно всей душой желала обрести соратника, которому она действительно может довериться, и, хоть её слова были бесчувственными из-за крайнего напряжения, в глазах отчетливо читалось всё, что творилось в глубине души.
– …Komm, aus dem Kreis der Unterdrückung, der Schutzgeist der Balkenwaage!
Ладонь сильнее обхватила левое запястье. Командные Заклинания породили новую волну неприятных ощущений, и пришлось напрячь мышцы изо всех сил, чтобы не сменить исходную позицию. «Нельзя повторить ошибку прошлого, нельзя допускать хоть каких-то оплошностей. Совершенно нельзя!»
Очертания подвала пропали из виду, скрывшись за ослепляющим светом. Вспышка быстро сошла на нет, и, как только девушка разглядела силуэт призванного ею духа, она позволила себе расслабиться – и тут же пожелала об этом. Непослушные ноги не держали, пришлось мягко осесть на колени и упереться руками в пол, опустив голову. Дыхание было неровным, и приходилось силой заставлять себя делать медленные и глубокие вдохи, чтобы быстрее вернуться к нормальному состоянию. Так отец учил. Пару порций воздуха спустя Тосака всё-таки решила заговорить первой – она хотела первой всё прояснить, чтобы избежать ситуации, аналогичной их спору с Арчером в самом начале сотрудничества.
– Отвечай своему Мастеру в этой войне, Героический Дух: станешь ли ты щитом моим и будешь ли сражаться за то, чего я желаю?
Рин сама удивилась тому, насколько гладкой и идеально отточенной получилась фраза. Её навыки как оратора, конечно, улучшились в ходе обучения в Часовой Башне, но в таком состоянии не каждый способен выпалить подобное. Впрочем, после этой краткой демонстрации в стиле «я ещё на что-то способна, даже не думай», магесса окончательно почувствовала себя лимоном, побывавшим в соковыжималке. От этой мысли даже легче стало: хотя бы собственное самочувствие сверхъестественными явлениями не блещет.
Отредактировано Tohsaka Rin (2017-03-15 10:56:33)
Трон героев. Безмятежное царство неупокоенных душ. Особое измерение, существующее вне реалий времени и пространства. Здешним обитателям, если таковых можно величать подобным образом, суждено было до конца времён дрейфовать среди бесформенных просторов. Единственное, что наполняло это место – воспоминания. Множество самых различных воспоминаний – доказательств прежней жизни. Оказавшиеся здесь духи героев, чей жизненный путь некогда подошёл к концу, сами по себе являлись ни чем иным, как воспоминаниями о тех, кем когда-то были. Оформленными и нет, завершёнными и по-прежнему страждущими... Непостижимо, чего только мог ожидать некто, чьим посмертным пристанищем стало подобное место? Возможно, чьего-нибудь отчаянного зова, преодолевшего немыслимые границы, лежащие далеко за пределами мироздания? В точку. Один из обитателей безбрежного пристанища, при жизни едва постигший свой третий земной десяток, но ныне ни о чём не сожалеющий, одного этого и ждал. И пришло время, когда к нему – духу древнего кельтского героя – наконец воззвали. Как в старые добрые времена, когда владыка многовекового королевства, испытывая нужду, отправлял гонцов с просьбой к самому его дому, некто, отчаянно нуждаясь в покровительстве, также искал его расположения.
«...А ты никуда не спешила», – пронеслась среди царства душ короткая мысль, и Кухулин, как прежде, с готовностью ответил на исполненный решимостью зов.
Магический круг обжёг пространство вокруг вспышкой яркого света. Горячий воздух, взметнувший пыль отовсюду, стремительно обдул помещение и, казалось, оживил недвижимое. С огромным выбросом магической энергии круг призыва исторг нечто, постепенно приобретшее очертания человека. И в тот момент, когда всё зримое и незримое, пришедшее в неумолимое движение, постепенно пошло на спад; когда прозвучали слова той, кто взывала к самой вечности, прибывший дал свой ответ:
– А ты, я посмотрю, с характером, – мужчина, стоящий в центре магической пентаграммы, сделал шаг вперёд. Блеснул доспех; на его лице красовалась довольная ухмылка. – Люблю таких, – без всякой скромности заявил он, фривольно выражая своё согласие на прозвучавший вопрос.
Пыль над магическим кругом понемногу рассеивалась, и в разряженном воздухе постепенно стали вырисовываться очертания призванного героя. В том, что это был мужчина, сомневаться не приходилось – его слова, прозвучавшие резко, но до боли знакомо, не могли оставлять сомнений, что на зов явился именно тот, на кого рассчитывали.
Спустя пару мгновений после воплощения лёгкие кельта наполнял тяжелый, прохладный и сырой воздух подвального помещения. Всюду в глаза бросались пыльные фолианты с золотистым переплётом, собранные в стопы на полу у каменных стен и ножек солидного письменного стола или разложенные по полкам высокого книжного шкафа; от книг веяло древней магией. Различные магические приспособления, по своей сложной структуре напоминающие астролябии, металлом отсвечивали крупицы праны, неторопливо плывущие и растворяющиеся в пыльном воздухе. Мастерская мага. Средоточие практической и теоретической мудрости, накопленной поколениями. Мельком зацепив окружение, взгляд кроваво-красных глаз Лансера остановился на девушке, что, пусть и выглядела изрядно ослабшей, гордо восседала напротив пентаграммы и смотрела прямо на него. Симпатичная, взрослая, решительная... Всё, о чём только можно было мечтать тому, кто при жизни прослыл ценителем истинной женской красоты.
Коротко бросив взгляд на знакомую серьгу, что по какой-то причине оказалась в его руке, Лансер блеснул довольным оскалом и с мыслью: «Знала же, к кому взываешь», – продекламировал:
– Слуга Лансер прибыл на твой зов. Сегодня твой счастливый день, сестрёнка, – протянутая рука ясно выражала его намерение помочь девушке вновь оказаться на ногах.
Отредактировано Cú Chulainn (2017-03-14 15:44:29)
«Люблю таких». Сомнений не оставалось, это точно он.
Когда последняя тень сомнения спала, отторгаемая проблеском оправданных надежд, девушка выпрямила спину и сложила ладони на коленях. Взгляд её окинул всё тело представшего перед ней мужчины, после чего уголки бледно-розовых губ приподнялись вверх, образуя тонкую улыбку: выглядел Слуга точно так же, как и в прошлой Войне, а значит, он почти наверняка попал в свой прежний класс. Для остальных рыцарей более характерно наличие более объёмной брони, а прочим героям из числа призываемых доспех не нужен вовсе.
Строго говоря, на поставленный вопрос ответа не прозвучало, однако переспрашивать не было никакого желания. Настроение Тосаки теперь было просто прекрасным: мало того, что она получила то, чего хотела, так ещё и догадка о классовой принадлежности оказалась верной, – так что никакие мелочи не стоили дурных эмоций. Тем более, Лансер и так показал, что готов к сотрудничеству – ну ещё бы, после всего пережитого вместе, – и даже любезно протянул руку помощи... Да, кстати, позволив себе обратиться к Мастеру как к «сестрёнке». Никакой субординации, что весьма предсказуемо.
– Мне больше нравилось, когда ты звал меня «юной леди», – приняв невысказанное предложение о поддержке, магесса встала на ноги, придерживаясь за руку своего нового напарника. Подвал никто и не думал содержать в стерильной чистоте, так что по-хорошему следовало бы переодеться, но пока сил хватало только на то, чтобы быстро отряхнуть юбку от пыли. В завершение нехитрой процедуры по наведению лоска Рин одёрнула края блузки и сложила руки на груди, усмехаясь: – Что, постарела?
Впору было пожалеть о сказанном: сейчас не время для того, чтобы подпитывать и без того сбивающую концентрацию ностальгию. Если поддаться желанию обсудить всё со старым знакомым, можно лечь спать слишком поздно, и завтра проснуться лишь под вечер. Вечером в городе небезопасно, даже если ограничиться походом в отстроенный храм; лучше узнать детали происходящего от наблюдателя до того, как тут и там появятся враги. Трудно предположить, сохранились ли правила со времён прошлой Войны, а неприятные сюрпризы в такой ситуации могут стать фатальными. Резко переменившись в лице, Тосака не стала ждать ответа и продолжила, бесстрастным тоном намекая на серьёзность ситуации:
– Думаю, с тем наш контракт заключён. Времени мало, нужно успеть обсудить планы на ближайшее будущее и твоё происхождение, так что следуй за мной. – Развернувшись на каблучках, девушка направилась в сторону ведущей наверх лестницы. Приходилось держать себя в руках, чтобы сохранять хотя бы видимость твёрдой поступи и не вызывать лишнего волнения со стороны Слуги. Правда заключалась в том, что до этого на камнях экономить не приходилось, и подобные затраты праны казались организму чем-то принципиально новым; непредвиденная физическая нагрузка ведь всегда заставляет мышцы болеть, верно? Точно так же и магические цепи давали знать о своём опустошении, только ощущения были несколько иные. Ужасно хотелось лечь звёздочкой, закрыть глаза и отдыхать долго-долго, но такое поведение сейчас было бы непозволительной роскошью. – Раньше я не имела права знать о твоих сильных сторонах и слабостях как вражеский Мастер, но теперь ситуация прямо противоположная. Придётся привыкнуть.
По пути нужно было захватить аккуратно упакованную свежую домашнюю пищу, оставленную на столе, и Рин об этом не забыла. Она ловко подцепила узелок большим и указательным пальцами, поначалу не думая задерживаться у письменного стола, но остановилась после пары шагов в сторону. Всё-таки кое-что упустила, и кое-что очень важное. Кажется, это что-то Лансер сейчас держит в руке. «Ему же не нужна третья, правда?»
– Пока не забыла: отдашь мне кулон… М-м… То есть, катализатор? – всё-таки вернувшись за оставленной рядом с картой цепочкой, спросила Тосака. Она не стала задерживаться дольше, поскольку дел в подвале уже точно не осталось, и продолжила свой путь в намеченном ранее направлении.
Отредактировано Tohsaka Rin (2017-03-14 19:07:57)
Как видно, не без причины у кельта возникло смутное впечатление, что с черновлаской они уже где-то непременно встречались. Слишком уж уверенно с ним вела себя его новая хозяйка, словно прежде им доводилось иметь не только знакомство, но, пожалуй, ещё и опыт союзничества. Проявление настолько открытой, но односторонней ностальгии даже немного смущало Лансера, поскольку на его памяти об этом не оставалось и следа. К подобной ситуации, впрочем, легко находилось объяснение: память героев, обретённая после призыва, не переносилась вместе с ними обратно в Трон Героев. И если предположить, что одного и того же Слугу призывали дважды в двух разных войнах, то при каждом последующем призыве воспоминания о событиях предыдущего автоматически стирались из памяти. «То на то и выходит, – вынужден был признать кельт, но тут же поспешил себя обнадёжить: – А у местных господ вкус недурен. Кажется, я чертовски популярен».
Подстёгнутый чувством собственной важности, Лансер легко парировал усмешку Мастера:
– Старость - не твой враг. Не в ближайшем будущем.
А затем задал несколько неуместный для хозяйки (но вполне себе уместный для себя) вопрос:
– Хочешь сказать, мы уже знакомы?
Ответа, впрочем, дожидаться кельт не стал: судя по резко переменившемуся лицу хозяйки, в том отпадала всякая необходимость. Печально, но факт. Оставалось лишь признать, что черновласка здесь была в явном преимуществе. Кто же мог ожидать чего-то подобного? Испытывая раздражение из-за смутной картины их прежних отношений, Кухулин сложил руки на груди, с досады прищёлкнул языком и пробурчал – больше себе, чем собеседнице:
– Чёртова чаша... Не оставила воспоминаний... А знаешь, – теперь уже кельт слегка наклонился к девушке и подчёркнуто выставил перед собой правую руку, словно спешил её в чём-то заверить: – Будь моя воля, такую красотку, как ты, я бы ни за что не забыл.
Заверить – заверил, и сделал это с небывалой уверенностью в голове, точно предмет разговора представлял для него существенную важность. Надо сказать, так оно и было.
– Продолжим с того, на чём остановились, – заключил Кухулин, добродушно стряхивая пыль с головы хозяйки. – Уж я-то наверстаю упущенное.
Не укрылось от кельта, что волшебница, как могла, старалась держаться перед ним твёрдо и уверенно... благородно, ага. Как видно, прежний владелец этой пыльной магической мастерской многого от неё ждал. Меньше всего девушке хотелось показаться слабой перед своим новообретённым Слугой. Что ж, неудивительно, – «Та ещё гордячка». Нет ничего постыдного в том, чтобы испытывать недомогание после совершения сложного ритуала, и здесь Кухулин был снисходителен к своей упрямой хозяйке. Но гордости её задевать не стал. Раз решила – значит, так тому и быть. Бесстрастные нотки в её голосе ясно давали понять, что Мастер преследовала серьёзные цели в грядущей войне. Столь твёрдая решимость и рвение, пусть даже на столь ранних этапах войны, заслуживали уважения. А желание поскорее закончить со всеми необходимыми приготовлениями лишь подчёркивало наличие здравого упрямства. Все эти явные черты наследницы магических таинств были Кухулину по нраву.
Когда же речь зашла о контакте, Кухулин остановил хозяйку едва ли не на полушаге.
– Попридержи-ка коней, – он протянул девушке свою руку. – Скрепим рукопожатием, – и, ухмыляясь, добавил довольно привычную для себя шутку: – Всё хорошее начинается с близкого контакта, не так ли, одзё-тян?
Не то чтобы это что-то для него значило теперь. Но, кажется, хозяйке нравилось, когда он её так называл.
Подхватив с письменного стола какую-то коробочку, Мастер направилась к лестнице, ведущей из подвала наружу. Лансер двинулся следом. Кажется, наверху их ждал серьёзный разговор. Но прежде чем он случился, хозяйка неловко озвучила странную просьбу. «Кулон?..», – подумал было кельт, смутно склонив голову набок. А затем перехватил двумя пальцами сверкающую серьгу и показал её девушке, любопытствуя: «Эта?» И до него быстро дошел смысл сказанных слов.
– Эй, так это же моя серёжка. Ты что же, носишь её на шее?
Воодушевлённый таким поворотом, Лансер изрядно повеселел. Как младенец, получивший внимание.
– Неужто это талисман на удачу, а я некто вроде твоего героя, а, а? – не скрывая искреннего любопытства, он с изрядным интересом стал заглядывать в глаза Мастеру, явно пытаясь отыскать в них ответ на свой вопрос.
Закончив непродолжительную борьбу с лестницей, ведущей в коридор на первом этаже, Рин торжественно распахнула двойные двери, ведущие в гостиную. Все вопросы и жесты, адресованные ей ранее, девушка благополучно игнорировала. Она была слишком уставшей, а энергичность вновь представшего перед ней воина сбивала с толку. Впрочем, не стоило даже обманываться: сбивал с толку совсем иной факт.
– Проходи, подождёшь меня здесь. Я заварю себе чашку чая и сразу вернусь. – Пространно указав расслабленной ладонью в сторону дивана и кресел, расставленных около кофейного столика, Тосака ушла на кухню с дежурной улыбкой. Именно с таким выражением лица она приветствовала новобранцев Часовой Башни, когда проводила для них пару базовых лекций. Простым языком: минимум эмоций, максимум официоза, так нелюбимого большинством неопытных студентов и, надо полагать, самим Лансером. «Ничего, стерпит».
Оказавшись в нескольких метрах от своего Слуги, за плотно закрытой дверью, магесса, наконец, выдохнула. Если несколько минут назад то мог оказаться вздох облегчения, то сейчас это скорее явный признак попытки успокоиться. Тщетной. Неужели призыв вновь был провален? Почему вновь получилось вовсе не то, что ожидалось? Копейщик как копейщик, тот самый, сомнений не могло и быть. Подогревая предварительно очищенную воду, Рин едва не упустила момент, когда температура жидкости стала достаточной: её мысли были заняты проблемой, которую представляли провалы в памяти её напарника. Конечно, такое стечение обстоятельств никак не помешает расследованию и участию в Войне, но тогда…
«Тогда почему я вообще так волнуюсь? – Далеко не в первый за прошедшие сутки раз спросила себя девушка, строго отмеряя нужное количество невесомого чайного листа сорта «белый пион». – Он всё ещё достаточно надёжен».
Внимательно проследив за тем, чтобы напиток, который «создаёт приятное ощущение комфорта и охлаждает разум», не потерял своего аромата в процессе заваривания, Тосака сделала первый глоток сразу же. Она никогда не верила этим надписям на этикетках, но иногда стоило и таким дешёвым рекламным трюкам отдать честь: одного вкуса белого чая было достаточно, чтобы собраться и найти в себе силы дойти до гостиной. Только найти, пока ничего не предпринимая. Нужных слов в голове всё ещё не нашлось. Если дело пойдёт так и дальше, придётся просто лечь спать и оставить всё на потом, упуская бесценное время, однако Рин не могла ничего с собой поделать. Её всегда сбивали с толку ошибки, совершённые в самые неподходящие моменты, а сейчас – особенно. За последние годы она никогда не промахивалась, поставив перед собой определённую цель: прошлый опыт смог научить хотя бы этому.
Не прошло и семи минут, как хозяйка особняка показалась в дверном проёме единственной не пустовавшей комнаты. В одной руке она держала блюдце, второй придерживала чашку. Спешно обыскав комнату взором на предмет свободного места, девушка заняла кресло и сделала глоток. Судя по тому, как сильно пришлось наклонить сосуд, напиток в нём уже практически закончился.
– Прости за задержку, пришлось вскипятить воду, – поставив полупустую кружку на столик, Рин сложила руки на сведённых вместе коленях. – Так, теперь пойдём по порядку. Ты сказал, что остался без воспоминаний, верно? У меня уже случалось такое в прежней Войне, так что это в любом случае из-за ошибки во время Призыва. Позже твоя память вернётся сама, и этого момента я не буду настаивать на том, чтобы ты рассказал мне о себе больше. – Да, верно: слова Лансера о его воспоминаниях магесса трактовала так, как ей уже доводилось до этого. Она и представить не могла, что имелась в виду не полная амнезия, а лишь частичная утеря воспоминаний о прошлых сражениях в этом мире. В конце концов, Сэйбер помнила о том, что происходило в прошлой войне, и предположить, что с каким-то другим героическим духом всё может обстоять иначе, было невозможно. Недоставало фактов. Тем более, ещё в подвале герой отмахнулся вместо того, чтобы ответить на вопрос о собственном происхождении: уже тогда его предложение пожать руки не воспринялось как шутка.
– Ну и серёжка, – тут Тосака немного смутилась, хоть и не раскраснелась, как могло бы случиться в былые времена, – для меня просто важна. Я нашла её, и не хотела оставлять такой важный артефакт без присмотра. Ты же понимаешь, антиквариат на вес золота, особенно если он датирован первым столетием нашей эры.
Полумрак подвального помещения сменился куда более обжитым интерьером. Просторная гостиная, куда привела хозяйка своего Слугу, располагала уже большим гостеприимством, нежели грубый камень отсыревших подземных толщ. Не сказать, что для Кухулина обстановка имела какое-либо значение. Но как принято было считать в цивилизованном обществе, хозяин – барин. И для непреклонной мастерицы предпочтение к предстоящей беседе явно было в пользу верхних этажей своего укромного жилища. Впрочем, оказавшись наверху, та вовсе не спешила давать волю словам. По-прежнему сражаясь с внутренними демонами накатившей за день усталости, девушка решила прежде всего отправиться за горячительным напитком. К несчастью, только для себя. Как видно, услащать вкус кельтского рыцаря и, по совместительству, отъявленного пьяницы, хозяйке было банально нечем. Не чаем же, в самом деле, подкупать искушённый вкус кровного ирландца! Безвольно махнув рукой, Мастер скрылась во тьме ближайшего коридора, оставляя Кухулина наедине со своим жилищем. «Ножки – супер», – нескромно заметил кельт, провожая хозяйку многозначительным взглядом.
Усталости новоиспеченный герой не испытывал – по естественным причинам, – потому безынициативное предложение хозяйки провести свой досуг в одном из кресел при кофейном столике по справедливости решил оставить в стороне. Вместо этого кельт позволил себе немножко активной созерцательности. Со скуки он стал осматриваться вокруг. Домина у хозяйки была явно не из простецких. Просторная и светлая гостиная пестрила духом аристократизма, и если бы Кухулин имел возможность по достоинству оценить изысканный интерьер фамильной резиденции, он бы как минимум присвистнул в пользу того, что подобного рода особняк затерялся среди глухих просторов восточной глубинки. Со скучающим видом оглядывая пыльные полки с увесистыми переплётами, внимание кельта привлекли старинные часы, расположенные в помещении гостиной таким образом, что контрастные римские цифры и декорированные стрелки можно было увидеть с любого ракурса. Часы привлекали к себе характерным звуком плавно ходящего из стороны в сторону маятника, который скрывался за створками из лакированного дерева. Раскрыв скрипучие створки часовой коробки, Кухулин с любопытством невинного ребёнка заглянул внутрь. Тик-так, тик-так – маятник гипнотически блуждал из стороны в сторону. Позади него мерно вращалось нагромождение из шестерней различных размеров. «Очередная попытка приручить время», – подумал кельт и разочарованно щелкнул пальцем по однообразной штуковине. Познавший столетия бесперебойной работы механизм антикварных часов вдруг издал нехарактерный механический звук. Внутри деревянной коробки как будто что-то заклинило, и первым тому свидетельством было то, что часы напрочь остановились.
– Эй, ты же не всерьёз, а? – растерянно буркнул Кухулин, пытаясь помочь застывшему маятнику возобновить свой прежний ход. – Перестань, приятель, я же не знал, что ты из обидчивых!..
Часы, однако, упрямились и продолжали безвольно стоять мёртвым бременем, точно гроб, который уже готовы были опустить в свежевырытую могилу.
– Ничего, братишка, сейчас старина Лансер тебе поможет. Мы же с тобой друзья, правда? Хочешь быть моим другом, а? Значит, не будем злить нашу хозяйку!
Не имея ни малейшего представления о том, как заставить сложный механизм снова заработать, кельт решил прибегнуть к самому универсальному средству починки любой неисправной вещи: он легонько пнул часы под основание. На удивление, результат оказался прямо противоположным. Откуда-то снизу послышался треск дерева, и вся благородная конструкция как-то непроизвольно накренилась... И всё бы ничего, а изнутри вдруг прогремел страшный металлический скрежет. Так бывает, когда, скажем, какой-нибудь металлический компонент отлаженного механизма соскакивает со своего привычного места и, падая вниз, ударяется о соседствующие с ним составные части. Надо ли говорить, что всё стало только хуже?..
Как раз в эту несчастливую минуту послышался скрип дверных створок гостиной. В комнату вошла хозяйка с чайным сервизом в руках. Её сопровождал благоухающий аромат свежезаваренного напитка. Пойманный с поличным, Кухулин разочарованно развёл руками:
– Да ты не беспокойся, – с хмурой физиономией он растерянно бросил в своё оправдание: – Рано или поздно эта рухлядь всё равно бы сломалась. Это был лишь вопрос времени.
Когда же страсти улеглись и оба собеседника приютились за кофейным столиком в креслах, расположенных друг против друга, Кухулин, немного поёрзав, обратил всё своё внимание к хозяйке. Та к настоящему моменту уже успела обдумать наиважнейшие аспекты предстоящего разговора, потому выложила все свои мысли как на лету.
– Все мои воспоминания по-прежнему при мне, сестрёнка, – не без удивления ответил кельт, наблюдая за судьбою единственной полупустой кружки. Хотел ли он дёрнуть чайку вместе со своей хозяйкой? Едва ли. Но от чего крепенького его пылкий ирландский дух явно бы не отказался. Последующие слова кельта прозвучали твёрдо и логично, потому сомневаться в них не приходилось:
– Если нам случалось иметь знакомство в прежней Войне, то в отсутствии воспоминаний об этих событиях в моей голове твоей вины нет. Просто так работает эта штука, которая осуществляет наш призыв в этот мир. В конце войны воспоминания о нашем пребывании в качестве Слуг исчезают вместе с нашими физическими и духовными воплощениями. Так что в том, что я забыл тебя, красавица, стоит винить только злополучную чашу. Но ты не расстраивайся, – поспешил заверить кельт, – уж я-то наверстаю упущенное, будь уверена.
Излучая неподдельную радость торжества товарищеского духа и небывалую уверенность в себе, Кухулин приправил свои слова весьма нахальной улыбочкой. Он свободно устроился в своём кресле, закинув одну ногу на другую. Наблюдая за его поведением со стороны, можно было предположить, что именно он, а не законная хозяйка, является хозяином этого жилища.
– И не скромничай, маста, – беззаботно рассмеявшись, хмыкнул он к разговору о серьге. – Я же вижу, ты фанатеешь со старины Лансера. И на то есть причины.
...Но если серьёзно, – кельт посмотрел на едва смущённую хозяйку одним глазом, – мне приятно, что такая мелочь для тебя важна. Как о человеке, это о многом может рассказать.
Хлопнув себя по коленям обеими ладонями, копейщик подвёл под прежним разговором сымпровизированную черту и решил перейти к более насущным вещам.
– Итак, какие у нас планы, хозяйка? Такая прилежная и деловитая дамочка вроде тебя наверняка со скуки в войну не полезет. И что важнее, – к лицу кельта вернулась прежняя серьёзность; он подался чуть вперёд, заглядывая прямо в глаза сидящей напротив него волшебницы. Самое время положить конец односторонней известности. – Как звать-то, сестрёнка?
Поглощённая процессом извинений, утешений и пояснений в довесок, Рин не сразу заметила, что с её комнатой что-то не так. Тем более, какой маг при здравом рассудке станет предполагать, что призванный им герой с многолетним багажом опыта за плечами станет совать в рот скатерть или залезать на люстру, стоит только отлучиться? Правильно, такое отношение к любому другому героическому духу было бы глубоким оскорблением. Жаль, что практика показала совершенно обратное в отношении идеализированного, едва ли не святого в глазах спасённой им когда-то девушки копейщика. До этого момента святого, маленькая поправка.
Поначалу Тосака, конечно же, всё ещё чувствовала себя виноватой. Ей не было дела до какой-то там вазочки, ведь на её починку уйдёт пренебрежимо малое количество магической энергии. По-хорошему вредителю стоило бы извиниться, но ему пока что можно строить из себя оскорблённую невинность. Всё-таки он наверняка растерян из-за своей амнезии, или чего там ещё; в любом случае, не непутёвому Мастеру его в этом винить.
– Рухлядь? Какая ещё… А, часы. Не беспокойся о них, – и тут-то глаза наконец нашли то, что выбивалось из привычной обстановки. Пизанская башня, образованная напольными часами, не представлявшими никакой ценности с точки зрения старьёвщиков, никому другому бы не испортила настроение. Практичный домовладелец бы лишь отшутился по поводу того, что этот хлам за выслугой лет уже обзавёлся почётным местом на помойке, но…
– Все мои воспоминания по-прежнему при мне, сестрёнка, – что ни на есть будничным тоном.
Девушка сжала ладони и напрягла при этом мышцы рук так сильно, что её запястья издали характерный скорее для костяшек хруст. Дальнейшие высказывания своего Слуги она слушала с очаровательной улыбкой, подкреплённой взглядом, которым можно оплавить драгоценный камень. Без шуток и метафор, можно, хоть и не без помощи магии. Будь Тосака чуть младше, она бы уже давно подорвалась с места и, завопив что-то в духе «ну всё, довёл», отчитала бы Лансера, чтобы окончательно выбиться из сил. А всё почему? Да потому, что кое-кто уже давным-давно мог бы просто представиться и не рубить сук, на котором сидит. В самом деле, кто вообще удерживает в мире это синевласое чудо? Грааль, что ли? Неужто он возомнил, будто может дурачить свою напарницу с самого начала и признавать ошибки, которых та не совершала? И часы… Чёрт, это ведь были те самые часы, и даже на них пришлось закрыть глаза!
И лопнувшее терпение безусловно дало бы о себе знать, если бы не вполне серьёзная оговорка о всё том же катализаторе. После такого даже отчитывать в привычной манере перехотелось, а топать ногами и разбрасываться командными заклинаниями на этот раз уже не хотелось. «И правда старею, хорошо это или плохо», – эта мысль промелькнула в голове уже тогда, когда взгляд сам по себе смягчился. Выражение лица уже не было таким убийственным, как характеризовал его когда-то Широ. Да, вслух характеризовал; возможно, именно его реакция на подобные вещи закрепила привычку выражать своё раздражение не делом, а колким словом.
– Тосака Рин, – отозвалась тихо, на выдохе, разминая многострадальные запястья. Дальнейшая речь была довольно монотонной, поскольку испытанные до этой минуты эмоции были предельной величиной в условиях такой сильной усталости. – Переставай играться с вещами, которые мама хотела держать подальше от магии. Для меня их состояние имеет большое значение. Починишь, когда я усну, но бдительность ослаблять не смей. Барьер оповестит о гостях, но моё состояние не позволит обороняться своими силами. Планы… да, завтра мы пойдём на разведку. Вряд ли столкнёмся с кем-нибудь в первый же день, так что можешь хранить молчание о своих возможностях, раз тебе это так нравится.
Переведя дух, Рин встала с дивана. Перед тем, как удалиться в свою комнату, она потрудилась оповестить своего собеседника о том, что устала, так что у него не должно было возникнуть вопросов. По крайней мере, сама девушка так думала: она предсказуемо была обижена и не скрывала этого. Фраза, брошенная в сторону скрытности лансера, говорила сама за себя.
– Не буди меня завтра. Торопиться будем, когда я полностью восстановлюсь.
Вы здесь » Fate/Dark Origin - ролевая по вселенной Fate/Stay Night » Мияма » Особняк Тосака
